Беременность моя началась со случайной оговорки. Я только приехала в дом, где останавливалась в Англии, и меня очень сильно тошнило. Я списала это на долгий путь из аэропорта, левостороннее движение и холмистые дороги. Моя хозяйка предложила чай, чтобы мне полегчало, и в шутку поинтересовалась, не беременна ли я. Я ответила по-английски, перепутав слова «ожидаю» и «планирую». Мы вместе посмеялись. Но тест был у меня с собой. К слову сказать, тест для меня не показатель. По своему горькому опыту знаю, что мне он всегда показывал 1 полоску, вне зависимости от реального положения дел. Еще до наступления задержки я решила все-таки проверить. Тест, как обычно, показал отрицательный результат. Большего от него я и не ждала и спокойно отправилась на очередной экскурсионный день, оставив заветный определитель на столе в своей комнате. Когда я вернулась вечером и бросила на него нечаянный взгляд…, мои глаза расширились, уменьшились и вылезли из орбит, как в мультике «Том и Джери». Тест показывал 2 полоски. Я тут же побежала в аптеку за контролем. И снова «да». Это было Рождество. Известие стало подарком мужу, посланным по смс. С нетерпением я ждала момента, когда мы сможем обняться и поздравить друг друга с этим знаменательным событием.

Потом наступил токсикоз. Мысли мои по поводу беременности и ребенка были удручающие. Но вот парадокс – как только мне полегчало, я стала думать прямо противоположное: «ну, токсикоз.., ну и что? Ничего страшного». Видимо, природа так устроила, что все, что связано с появлением ребенка на свет, не вызывает потом отрицательных эмоций. Забегая вперед, скажу, что и сами роды я не вспоминаю, как что-то ужасное…

Беременность протекала отлично. Я ходила в бассейн, на курсы будущих мам, которые мне очень много дали, ела овощи-фрукты-ягоды, побывала в Египте, ездила по всем нашим многочисленным садам-деревням, собирала грибы, купалась в озере, наслаждалась своим замечательным состоянием… Только в последние 3 недели Яночка немного опустилась и защемила мне нерв где-то в копчике, я прихрамывала. И плацента рановато созрела, из-за этого дочка родилась маловесной (2660гр).

Рожала я в ОММ. Как я туда попала – отдельная история. Сначала легла в патологию. Там было грустно-прегрустно: вечно спешащие врачи, никто не скажет доброго слова, постоянные анализы, и ни одной родной души. Мне все время хотелось плакать. Я мечтала попасть домой, но меня не отпускали даже на ночь, как остальных, хотя никаких видимых причин для этого не было. При всем при этом не могу не отметить профессионализм врачей. Наступил ПДР. Из-за переполненности отделения патологии работники ОММ стремились побыстрее освободить койки. Мне стали «нежно» осматривать шейку. (Лучше родить, чем еще раз проходить шейку маленьким женским пальцем). Естественно, она оказалась совсем не готова. Мне дали гормональную таблетку – результат нулевой, потом вторую – тот же эффект. Потом стали ко мне в палату заглядывать совсем мне незнакомые врачи и говорить с усмешкой: «хм, это на тебя мифепристон не действует?» и уходили. Как я потом узнала, все бегут рожать через пару часов после первой таблетки. Меня оставили в покое, а заведующий ОПБ – Селиванов О.Л. сказал: «совесть есть – пойдешь рожать».

И вот ночью я понимаю, что это похоже на схватки, хотя еще и очень редкие. Начинаю считать, по сколько через сколько, и изредка засыпаю на 10 минут. Этим занимаюсь 4 часа - до 6 утра, когда уже не стыдно разбудить дежурную акушерку, так как начинаются процедуры. Она пришла, померила. Сказала, что еще не очень часто (как будто я сама не знаю, что еще не очень часто) и оставила меня ждать врачей и считать дальше. Когда пришли врачи, по первое число получили все. Я - за то, что сразу не подошла к акушерке, а она – за то, что не дала мне но-шпу и не усыпила. Утром я обнаружила кровавую слизистую пробку. После этого сомнения врачей развеялись и меня отправили в родовую.

Там мне стало немного страшно. Было очень холодно и все стерильное создавало гнетущее ощущение большой ответственности и серьезности. К этому времени подъехал муж – весь в смешном одноразовом халате и нелепой повязке на лице. Стало намного уютнее и спокойнее. Было 2 осмотра. После каждого из них ощущения ускорялись и усиливались. Во второй раз мне прокололи пузырь. Я почувствовала теплую жидкость, и после этого все стало действительно ощутимо. Я была к этому готова и не кричала, а просто стонала при каждом выдохе. Меня вырвало, что очень обрадовало врачей – шейка раскрывается. Нашими совместным с мужем усилиями я поняла, что схватка состоит из 4х волн без передышки, общей протяженностью около семи минут и перерывом в минуту или полторы. Я не кричала, берегла силы, хотя очень хотелось, а просто дышала собачкой, от чего кружилась голова, и становилось немного легче. Плюс, конечно массаж мужа тоже отвлекал от болевых ощущений. Умом я понимала, что развязка близко, но сказать об этом врачам не было сил, а муж и не знал, что надо это сделать. Родовые были забиты под завязку и врачи приходили только по сильному крику или вызову мужа. Мне было очень холодно, зашла акушерка, я ей простонала, что мне уже совсем невыносимо, но она только улыбнулась, сказала пару подбадривающих слов и удалилась, даже не приложив руку к животу. Это потом я поняла, что надо было орать, что есть силы, чтобы врачи проверили, не приближается ли час Х. Зашел мужчина, который представился анестезиологом и пробурчал очень тихо себе под нос (как мне показалось), что поставит мне анестезию, чтобы я поспала, так как ночь была бессонной. Стал задавать какие-то вопросы, на которые я отвечала на автомате, изредка проваливаясь в болевое небытие. Время было 19.30. Итак, мне поставили медицинский сон.

Дальше буду говорить от лица моего мужа.

«Катя уснула, и меня отправили погулять. Я еще в палате заподозрил, что меня специально выправаживают и ставят фиктивный укол, чтобы усыпить мою бдительность. Сказали возвращаться через 2 часа, когда она проснется. Стою, курю. Через 30 минут выходит акушерка, которая меня принимала и переодевала, и так ехидно спрашивает: «А что это вы тут делаете? Жена-то ваша родила уже». «Нет, моя спит. Вы что-то путаете». «Не путаю. Медведева только что родила девочку». Я кааааак помчался. Залетаю в родовую, а там ты на кресле, с пьяной физиономией, говоришь мне «привеееет», машешь пристегнутой рукой, улыбаешься, мотаешь головой и всякими другими способами веселишь врачей. Нашу дочку уже запеленали и дали ее мне».

Теперь снова я. Очнулась я от того, что меня перетаскивают на кресло, и я дико хочу по-большому. Именно это я потом и сообщала врачам каждый раз, когда сознание возвращалось ко мне. Потом снова отрубилась. Потом все урывками: «тужься», «набери воздух, еще, еще», потом понимаю, что вот же оно – я рожаю – чувствую, что головка уже врезалась, «а теперь что есть силы!»… снова хлынула теплая жидкость, на грудь положили что-то теплое, мокрое и скользкое, говорили крепко держать, я так и делала приговаривая «вот она моя радость, моя малышка…» и я провалилась в очередное забытие. Хотя за последовательность последних событий я не ручаюсь. Сквозь расслоенное пространство и время слышу и повторяю за врачами: «девочка, 2660». Кто-то говорит:: «да она еще спит», я пытаюсь доказать, что нет, но язык меня не слушается. Мне смазывают губы водой, хотя это как мертвому припарка. За часы дыхания и еще наркоз все ссохлось до самого желудка. Я пытаюсь схватить ватку губами, чтобы выжать хоть каплю, чем еще больше смешу врачей, которые свято уверены, что я пытаюсь ее съесть.

Я на них не злюсь. Наверное, я, рожающая в самый разгар действия наркоза, была смешна. Я только жалею, что я не помню отчетливо такие моменты родов, как рождение плаценты, первый крик малыша, не видела счастливое лицо папы, который взял на руки дочку в первые секунды ее жизни. Виновата в этом я сама. Надо было настоять, чтобы мне померили схватки. Если бы врачи поняли, что роды уже близко, а именно через полчаса после введения наркоза, который рассчитан на 2 часа, то никто не стал бы рисковать моим здоровьем и здоровьем малыша, делая мне мед.сон. Так что надо было орать – чтобы было более доказательно, что уже все близко. А как они поняли во время моего сна, что я рожаю, осталось для меня большой тайной. Профессионалы – чего там говорить.